Строгановская школа и русская историко-архитектурная наука конца XIX - начала XX века



Опубликовано: Академик императорской Академии художеств Н.В. Глоба и Строгановское училище / Сб. статей. под ред. Т.Л. Астраханцевой. М.: Индрик, 2012

Основание С.Г.Строгановым в 1825 году Рисовальной школы в отношении к искусствам и ремёслам дало начало истории отечественного художественно-промышленного образования. Однако роль Строгановской школы в истории русского искусства не ограничивалась функцией «кузницы кадров». В данной статье нам бы хотелось затронуть аспект истории училища, который ещё не рассматривался специально, но, бесспорно, представляет интерес в контексте изучения становления отечественной историко-искусствоведческой науки. Факты, приведённые нами ниже, относятся к разряду известных и сами по себе не должны произвести сенсации. Однако впервые собранные вместе, эти фрагменты складываются в целостную картину участия Строгановского училища в существенном для XIX - начала XX века процессе выявления характера и истоков национальной художественной традиции. 
Хотя начало научной деятельности Строгановского училища относится ко второй половине XIX столетия (когда училище, собственно говоря, и возникло благодаря слиянию двух учебных заведений[1]), здесь всё же нельзя не сказать несколько слов о научно-археологических интересах самого графа Сергия Григорьевича Строганова (1794 - 1882). Занимая должность попечителя московского учебного округа, он выступил основателем императорской Археологической комиссии, был председателем Общества истории и древностей российских при Московском университете. Тесные отношения связывали Строганова с профессором университета Ф.И.Буслаевым[2], признанным основоположником научного изучения искусства в России, которому, по словам Г.И.Вздорнова, «посчастливилось создать цельную картину художественной жизни русского средневековья»[3]. Но если Буслаев сосредоточил своё внимание на исследовании древних рукописей, являвших собой образцы синтеза словесности и изобразительного искусства, то Строганов напротив, стал одним из первых исследователей древнерусского зодчества и архитектурного декора. Подтверждением этому служит написанная Строгановым книга о Дмитриевском соборе во Владимире, и сегодня сохраняющая актуальность для изучения архитектуры Владимиро-Суздальской Руси. Она содержит важное соображение о том, что храмы Владимира XII века представляют собой «произведения второй эпохи романской (Ломбардской) архитектуры»[4]. Это заключение основано на сообщении В.Н.Татищева о том, что мастера-строители были присланы во Владимир Фридрихом I Барбароссой[5]. Современные исследователи не столь категоричны, однако западноевропейское происхождение артелей Андрея Боголюбского и Всеволода III подчёркивали в своих работах и Н.Н.Воронин, и А.И.Комеч[6].
Наиболее полно историко-архитектурные взгляды С.Г.Строганова проявились в полемике, развернувшейся вокруг русского издания книги Э.Виолле-ле-Дюка[7]. Важная роль этой работы для становления русской искусствоведческой мысли уже не раз подчёркивалась исследователями[8]. Труд Виолле-ле-Дюка вызвал настоящее возмущение у Ф.И.Буслаева[9] и был основательно разобран на страницах журнала «Зодчий» Н.В.Султановым, который показал несостоятельность многих идей французского автора[10], и в то же время изложил точку зрения на проблему происхождения русского искусства, которую можно считать принятой в отечественных учёных кругах того времени. Неправота Виолле-ле-Дюка, по единодушному мнению критиков, к числу которых принадлежал и Строганов, состояла в стремлении обосновать самобытный характер русской художественной традиции посредством отделения её от европейского культурного пространства и отождествления с культурами Востока (например, белокаменный резной орнамент Дмитриевского собора во Владимире Виолле-ле-Дюк возводил к сирийским, армянским и персидским источникам[11]). Особенность позиции С.Г.Строганова заключалась не только отрицании такой «ориентализации» древнерусского искусства, но и в скептическом отношении к самому факту существования в допетровской России национальной художественной школы: «…Постоянно черпая, и надо прибавить, без большого усилия, в горнилах византийском, романском, итальянском и татарском, черпая чаще всего иноземными руками, русское искусство не проявило в произведениях своих того, что в самом деле можно было бы назвать самобытным национальным стилем»[12].
Одним из главных участников полемики вокруг труда Э.Виолле-ле-Дюка был Виктор Иванович Бутовский (1815 - 1881) - первый директор Строгановского училища и энтузиаст развития российской художественной промышленности, которое не мыслилось им в отрыве от изучения истории отечественного искусства[13]. Его взгляды на этот предмет коренным образом отличались от взглядов С.Г.Строганова и Ф.И.Буслаева. Более того, русское издание книги Виолле-ле-Дюка было осуществлено именно благодаря инициативе Бутовского (книга вышла в издательстве Музея Строгановского училища), который явился и главным апологетом французского исследователя, отстаивавшим достоинства его труда[14]. Книга Виолле-ле-Дюка важна для Бутовского прежде всего тем, что в ней «самостоятельность нашего искусства была впервые систематически доказана и торжественно провозглашена»[15], пусть даже ценой преувеличения той значимости, которую имели в древнерусском искусстве восточные влияния. Будучи приверженцем европейского пути развития России, Бутовский желает видеть её полноправной участницей европейской культурной и экономической жизни, что достижимо лишь через утверждение самобытного характера отечественного искусства, его специфического генезиса. Радея о будущем русской художественной промышленности, Бутовский пишет: «Наши фабрики и ремёсла не могут поддерживаться только чужими моделями и рисунками да копиями с чужих произведений: это вечное заимствование составляет нашу слабость и являет резкую противоположность с нашими техническими успехами»[16]. Характеризуя деятельность Строгановского училища по собиранию образцов древнерусского орнаментального искусства (в слепках и факсимильных копиях), он подчёркивает, что в этой коллекции «содержится богатая руда для наших мастеров по части орнамента, формы и рисунка»[17]. Поэтому Бутовский не мог согласиться с Буслаевым и Строгановым в их утверждении, что древнерусское искусство являлось провинциальной версией искусства Запада. Неприятие этой идеи побуждала Бутовского, в частности, заметить, что мнение С.Г.Строганова и А.С.Уварова[18] о романском характере владимиро-суздальских рельефах является не более чем «предположением»[19], т.е. подлежит сомнению и обсуждению наравне с гипотезой Виолле-ле-Дюка об их восточных истоках.
Теоретическая и практическая деятельность В.И.Бутовского определила приоритеты дальнейшего развития Строгановского училища как одного из центров созидания и распространения национально-самобытного стиля декоративного искусства. И хотя главным направлением исторических изысканий в училище стало изучение и собирание образцов орнаментации, пригодных для использования в современном художественно-промышленном производстве, понимание того, что декоративные предметы существуют в определённой стилевой среде, с неизбежностью вызывало интерес Бутовского и его последователей к архитектуре, - в частности, архитектуре древнерусской.
После недолгого директорства А.П.Оленина[20] во главе училища встал Фёдор Фёдорович Львов (1820 - 1895), при котором начался процесс интенсивной модернизации учебного заведения и обновления педагогических кадров[21]. В период историзма от художника требовалась большая профессиональная эрудиция, владение палитрой исторических стилей, наиболее компетентными в которых были профессиональные архитекторы.
В 1889 году Львов пригласил молодого преподавателя Училища живописи, ваяния и зодчества академика архитектуры Сергея Устиновича Соловьёва (1859 - 1912) для подготовки принципиально нового для училища курса «История орнаментальных стилей»[22]. Являясь выдающимся орнаменталистом и знатоком классической архитектуры[23], Соловьёв был увлечён русскими древностями, с которыми имел возможность познакомиться в ходе пенсионерской поездки по историческим городам Средней России (Владимир, Ярославль, Ростов и т.д.)[24]. В качестве члена Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества (ИМАО) он произвёл многочисленные обследования исторических построек в Москве и за её пределами.  В докладах, сделанных Соловьёвым по результатам этих экспедиций, фигурируют, в основном, шедевры, значительные как с исторической, так и с художественной точек зрения: Успенский и Архангельский соборы Московского Кремля, собор Покрова на Рву, Новоспасский, Чудов, Донской монастыри и Китайгородская стена, не сохранившаяся церковь Николы Большой Крест на Ильинке, церковь Николы Мокрого в Ярославле, храм Владимирской Божьей Матери в Переяславле-Залесском и церковь Зосимы и Савватия в Троице-Сергиевой Лавре. Все эти обследования имели целью оценить сохранность объекта и выяснить, нуждается ли он в срочной реставрации.
Без сомнения, наиболее крупной реставрационной акцией С.У.Соловьёва стало возвращение изначального облика Покровскому собору на Красной площади, известному как храм Василия Блаженного. Работы были начаты по причине ветхости некоторых сводов собора в 1892 году под руководством А.М.Павлинова - видного архитектора-реставратора и археолога, автора первого обобщающего труда по истории русского зодчества[25]. После кончины Павлинова в 1897 году во главе реставрации встал Соловьёв, который проявил себя не только как специалист-архитектор, но и как глубокий знаток русского искусства XVII века, щедро применявший эти знания в собственном творчестве - преимущественно в оформлении церковных интерьеров. Придерживаясь т.н. «иконографического» метода реставрации, предполагавшего непременное приведение памятника к единству стиля, Павлинов и Соловьёв избрали в качестве ориентиров изобразительные источники XVII века, признававшегося эпохой расцвета национальной художественной традиции, и тем самым «определили направление дальнейшего изучения и реставрации собора»[26]. Тогда же был найден неповторимый и красочный образ этого памятника, ныне широко известный как в России, так и за рубежом. Значительное место в нём занимает полихромная изразцовая декорация шатра собора, восстановление которой производилось по проекту С.У.Соловьёва. С 1814 года шатёр покрывала металлическая кровля, после демонтажа которой в 1890-х годах обнаружились серьёзные утраты первоначального убранства. В фондах Государственного Научно-исследовательского Музея архитектуры им. А.В.Щусева хранятся чертежи развёртки шатра с указанием утраченных и подлежащих замене деталей. Новые изразцы изготавливались в керамической мастерской Строгановского училища[27].      
Вслед за С.У.Соловьёвым в 1892 году штат преподавателей пополнил выпускник архитектурного отделения УЖВЗ Дмитрий Петрович Сухов (1867 - 1958), бывший помощником Соловьёва во время реконструкции комплекса Строгановского училища на Рождественке, осуществлённой в 1890 - 1892 годах[28]. Именно Д.П.Сухов ввёл в практику изучения «Истории стилей» новый для училища метод архитектурных обмеров предметов из Художественно-промышленного музея[29]. Как и С.У.Соловьёв, он являлся деятельным членом Комиссии ИМАО и опубликовал в сборниках трудов общества ряд очерков, посвящённых как знаменитым, так и малоизвестным памятникам архитектурной старины[30]. Полной реализации научный и реставраторский талант Д.П.Сухова достиг уже в послереволюционные годы, когда он приобрёл репутацию одного из корифеев отечественной архитектурной реставрации. В течение нескольких десятилетий без его участия не обходилась практически ни одна крупная реставрационная акция, делом же всей жизни мастера стало исследование и реставрация собора Покрова на Рву, которой он руководил с 1921 по 1949 годы.    
В 1896 году директором Строгановского училища становится Николай Васильевич Глоба (1859 - 1941), давший учебному заведению ясную стратегию развития, которая позволила в скором времени достичь немалых успехов как в педагогической, так и художественной сферах. На должности преподавателей композиции приглашаются ведущие московские архитекторы того времени - Ф.О.Шехтель и Л.Н.Кекушев, а преподавателями «Истории стилей» (на место покинувшего училище в 1898 году С.У.Соловьёва) - Николай Сильвестрович Курдюков (1868 - 1941), Леонид Михайлович Браиловский (1867 - 1937) и Станислав Владиславович Ноаковский (1867 - 1928). Все трое - дипломированные архитекторы, однокашники по учёбе в Академии. Они представляли новое поколение людей искусства, для которых не существовало узких рамок цеховой принадлежности. Их культурные пристрастия могли различаться, но в яркости индивидуального кредо и смелости творческих поисков они были схожи.
Н.С.Курдюков успешно совмещал преподавание в Строгановском училище и УЖВЗ с архитектурной практикой,  деятельным членством в Московском Архитектурном обществе (был бессменным редактором Ежегодника МАО[31]) и увлечением историей архитектуры, которую читал в обоих училищах. Историко-архитектурные занятия, впрочем, не ограничивались для него чтением лекций и обычными для участников Комиссии ИМАО обследованиями древних памятников[32]. Н.С.Курдюков, владевший несколькими иностранными языками, стал первым переводчиком на русский язык знаменитого труда О.Шуази, который вышел двумя томами в 1906 и 1908 годах. Научную ценность представляют и написанные Н.С.Курдюковым на основе собственных лекций «Популярные очерки по истории архитектуры», освещающие основные эпохи становления европейского зодчества[33].
Л.М.Браиловский в полной мере воплощал собой тип архитектора-художника Серебряного века: выпускник ИАХ, он затем учился живописи в Париже и Риме. По возвращении в Россию, Браиловский становится «бумажным архитектором», «изображая те архитектурные мотивы, которые так трудно практически провести в русской жизни»[34]. С конца 1900-х годов его увлекает сценография и декорация интерьеров[35]. Собственно строительная деятельность не занимала большого места в его творчестве, хотя его архитектурные произведения малых форм (в частности, надгробный памятник А.П.Чехову в Москве) выполнены с большим изяществом и вкусом, свойственным лучшим представителям стиля модерн. Однако известность Браиловскому принесли акварели с изображением памятников архитектуры и русских древностей, для которых он отбирал преимущественно те, в которых «особенно ярко выступает свободное художественное творчество, столь же блестящее и свежее, как и во многих образцах нового стиля»[36]. Сегодня эти работы представляют бесценный художественный и документальный материал для исследователей отечественного искусства, наряду с фотографиями И.Ф.Борщевского, И.Я.Билибина, И.Э.Грабаря, В.А.Плотникова и др.                              
Являясь горячим приверженцем русского стиля, Н.В.Глоба приложил все силы к тому, чтобы поиски национально-выразительных форм обрели в Строгановском училище твёрдую научную основу. По Уставу 1902 года в училище вводится преподавание «Истории искусств» как отдельной дисциплины[37], преподавателем которой стал С.В.Ноаковский, параллельно преподававший архитектуру в УЖВЗ, а в Строгановском училище состоявший также в должности хранителя музея и библиотеки[38]. Практически все авторы воспоминаний, касающихся жизни Строгановского училища в начале ХХ века, подчёркивали незаурядный педагогический талант Ноаковского, который сопровождал свои лекции быстрыми, но удивительно точными и подробными рисунками, которые выполнял мелом на доске. Ноаковский был одним из крупнейших в русском искусстве мастеров архитектурного рисунка. Его работы в этом жанре, вопреки сложившемуся стереотипу, нельзя отнести к архитектурным фантазиям: произвольно сочинённой в них была лишь общая композиция, но в передаче характера элементов, её составляющих, мастер всегда оказывался очень точен[39]. Подобно Браиловскому, он представлял особый тип художника-исследователя, несхожий с привычным для XIX столетия образом академического учёного или энтузиаста-археолога. История искусства в этом случае воспринималась не как череда последовательно сменяющих друг друга иконографических приёмов, но как совокупность художественных переживаний, сокровищница красоты, являющейся источником для современного творчества[40].         
Особое внимание уделялось преподаванию истории отечественного искусства и архитектуры. Для этого в училище был приглашён Фёдор Фёдорович Горностаев (1867 - 1915) - архитектор, реставратор и один из крупнейших в начале ХХ века историков русского зодчества, впоследствии соавтор знаменитой «Истории русского искусства» И.Э.Грабаря[41]. Именно здесь была окончательно сформулирована теория происхождения каменного шатрового храма от деревянного зодчества[42], сохранявшая актуальность вплоть до выхода в свет известной монографии М.А.Ильина[43]. Несмотря на то, что за прошедшие десятилетия были пересмотрены отдельные датировки и гипотезы, разделы этого труда, написанные Горностаевым, и сегодня относятся к разряду фундаментальных работ в историографии древнерусского зодчества. Перу этого исследователя принадлежит значительный корпус публикаций, охватывающих проблематику как допетровской, так и послепетровской истории русского искусства[44].           
В отличие от всех вышерассмотренных персоналий, для которых преподавание в Строгановском училище было лишь аспектом многогранной культурной деятельности или эпизодом творческой биографии, Николай Николаевич Соболев (1874 - 1966) сам являлся выпускником Строгановского училища, и вся его жизнь так или иначе была связана с этим учебным заведением[45]. Увлечение русскими древностями, обычное для художников его поколения, началось у Н.Н.Соболева в начале 1890-х годов, когда он совершил поездку в Ярославль, Ростов Великий и Углич с целью зарисовки орнаментов. Впоследствии, уже будучи преподавателем и членом учебного комитета Строгановского училища, он с успехом заканчивает Археологический институт и пишет диссертацию о древнерусских художественных тканях[46]. В ходе работы Соболева в ИМАО в поле его зрения оказываются и некоторые архитектурные памятники, которым исследователь посвятил ряд публикаций[47]. Как и в случае с Д.П.Суховым, с наибольшей полнотой архитектуроведческий талант Н.Н.Соболева проявился в послереволюционные годы, когда им был опубликован ряд работ, в том числе, посвящённых истории и реставрации древнерусского зодчества[48].             
Резюмируя, следует подчеркнуть, что на протяжении второй половины XIX и начала ХХ века Строгановское училище принимало непосредственное участие в художественной и научной жизни Российской империи. Основатель Рисовальной школы граф С.Г.Строганов, первый директор преобразованного училища В.И.Бутовский, а также многие преподаватели, пришедшие в училище на рубеже столетий, являлись видными теоретиками искусства и исследователями отечественной архитектуры. Разумеется, было бы преувеличением утверждать, что в Строгановском училище к началу XX века сложилась и существовала самостоятельная научная школа. Однако предпосылки для этого, безусловно, имелись, и главной из них была та атмосфера увлечённости прошлым русского искусства, которую принесли в стены училища профессиональные архитекторы и археологи, приглашённые Ф.Ф.Львовым и Н.В.Глобой в качестве преподавателей. Доказательством вышесказанному может служить судьба и деятельность Н.Н.Соболева - одного из корифеев отечественного искусствознания и архитектуроведения, который сформировался как художник и учёный именно в стенах дореволюционного Строгановского училища.

Титульный лист книги В.И.Бутовского «Русское искусство и мнения о нём Э.Виолле-ле-Дюка - французского учёного-архитектора - и Ф.И.Буслаева - русского учёного-археолога» (М., 1879)



С.У.Соловьёв (сидит слева) и Д.П.Сухов (сидит справа) среди коллег. Фото начала ХХ в. Фотоархив М.В.Золотарёва



 Л.М.Браиловский. Росписи церкви Иоанна Богослова в Ростове Великом. 1890-е гг. Бум., акв. Ж-л «Строитель», 1905




С.В.Ноаковский. Фото начала ХХ в. ГНИМА



Ф.Ф.Горностаев. Фото начала ХХ в. ГИМ ОПИ



Н.Н.Соболев. Фото 1890-х гг. Музей МГХПА



[1] См.: Гартвиг А.Ф. Школа рисования в отношении к искусствам и ремеслам, учрежденная в 1825 г. графом С.Г. Строгановым: Ее возникновение и развитие до 1860 г. М., 1901.
[2] В 1839 - 1841 гг. Ф.И.Буслаев сопровождал семью С.Г.Строганова в поездке по Италии в качестве домашнего учителя сыновей графа.
[3] Вздорнов Г.И. История открытия и изучения русской средневековой живописи. XIX век. М., 1986. С. 89.
[4] Строганов С.Г. Дмитриевский собор (на Клязьме), сооружён 1197 года. М., 1849. С. 2.
[5] Татищев В.Н. История российская. Т. 3. М., 1964. С. 295.
[6] Подробнее см.: Иоаннисян О. Ломбардские зодчие на Руси. «Русская романика» XII века // Пинакотека, № 16 - 17. С. 11 - 19.
[7] Виолле-ле-Дюк Э. Русское искусство. Его источники, его составные элементы, его высшее развитие, его будущность / Пер. Н.В.Султанова. М., 1879.
[8] См.: Славина Т.А. Исследователи русского зодчества. Русская архитектурно-историческая наука XVIII - начала ХХ века. М., 1983; Кириченко Е.И. Архитектурные теории XIX века в России. М., 1986.
[9] Буслаев Ф.И. Русское искусство в оценке французского учёного // Критическое обозрение, 1879, №№ 2, 5.
[10] Султанов Н.В. Русское зодчество в западной оценке // Зодчий, 1880, №№ 1, 2, 12.
[11] Виолле-ле-Дюк Э. Русское искусство… С. 76, 82.
[12] [Строганов С.Г.] Русское искусство Е.Виолле-ле-Дюк и архитектура в России от X-го по XVIII век. СПб., 1878.
[13] См.: Кириченко Е.И. Архитектурные теории XIX века в России. М., 1986. С. 236 - 240.
[14] В.И.Бутовского с Э.Виолле-ле-Дюком связывала переписка. Именно на материал, присланный Виктором Ивановичем, опирался французский автор, не имея возможности лично познакомиться с памятниками древнерусского искусства.   
[15] Бутовский В.И. Русское искусство и мнения о нём Е.Виолле-ле-Дюка, французского учёного архитектора, и Ф.И.Буслаева, русского учёного археолога. М., 1879. Предисловие, с. II.
[16] Бутовский В.И. О приложении эстетического образования к промышленности в Европе и в России в особенности. СПб., 1870. С. 9, 36.
[17] Там же. С. 47.
[18] Уваров А.С. Взгляд на архитектуру XII века в Суздальском княжестве // Труды I Археологического съезда. 1869. Т. I. М., 1871.
[19] Бутовский В.И. Русское искусство и мнения о нём… С. 27.
[20] Алексей Петрович Оленин (1833 - не ранее 1887) являлся директором Строгановского училища с 1881 по 1885 годы. Будучи внуком Президента Императорской Академии художеств А.Н.Оленина, в управлении училищем он пытался руководствоваться академической системой, игнорируя художественно-промышленный профиль заведения и связанную с этим специфику Строгановского образования.   
[21] Подробнее о кадровой политике Ф.Ф.Львова см.: Шульгина Е.Н., Пронина И.А. История Строгановского училища. 1825 - 1918. М., 2002. С. 121 - 126.
[22] Курс читался с 1892 года, согласно принятому тогда же Уставу училища. См.: Шульгина Е.Н., Пронина И.А. История Строгановского училища. 1825 - 1918. М., 2002. С. 260, 270, прим. 2. 
[23] С.У.Соловьёв выступил автором очерка-приложения к учебному пособию, выпущенному Строгановским училищем: Соловьёв С.У. Краткие сведения об ордерах по системе Виньолы // Краткие очерки орнаментальных стилей по Овен-Джонсу, Расине, Де-Комону, Перро и Шипье и пр./ Под ред. Ф.Ф.Львова. М., 1889.  
[24] Подробнее см.: Печёнкин И.Е. Зодчий Сергей Соловьёв: Жизнь и творческое наследие. М., 2010.
[25] Павлинов А.М. История русской архитектуры. М., 1894.
[26] Баталов А.Л., Успенская Л.С. Собор Покрова на Рву (Храм Василия Блаженного). М., 2006. С. 56.
[27] Соловьёв С.У. О реставрации Покровского Василия Блаженного собора // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. XVIII. М., 1901. С. 194.
[28] Иванова-Веэн Л.И., Печенкин И.Е. Реконструкция комплекса зданий Строгановского училища в 1890 – 1892 годах (архитектор С.У.Соловьёв) // Архитектурное наследство. Вып. 53. М., 2010.
[29] Любомирова Е.Е., Аверина Е.С. Очерк становления и развития Строгановского училища (1825 - 1917) // Московская школа дизайна. Опыт подготовки специалистов в МВХПУ (б. Строгановское). М., 1991. С. 14.
[30] В частности: Сухов Д.П. Красногривский монастырь и церкви в с. Нижних Ландех Гороховецкого уезда Владимирской губернии // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. IV. М., 1909; Сухов Д.П. Церковь св. Василия Великого с приделом преп. Евфимия Суздальского близ с. Мячкова Гороховецкого уезда Владимирской губернии // Там же; Сухов Д.П. Софийский кафедральный собор г. Вологды // Там же. Т. VI. М., 1915; и др.
[31] Кириченко Е.И. Московское Архитектурное общество в истории русской культуры. 1867 - 1932. М., 2007. С. 211.
[32] Курдюков Н.С. Сообщение об осмотре церкви Трёх святителей у Красных ворот в Москве // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. XIX, в. 2. М., 1901; Курдюков Н.С. Доклад об осмотре Троицкого моста // Там же. Т. XX, в. 1. М., 1904; Курдюков Н.С. Доклад об открытии стенной живописи в галерее верхнего храма в церкви св. Николая в Столпах // Там же. Т. XXII, в. 1. М., 1909; и др.
[33] Курдюков Н. Популярные очерки по истории архитектуры. Рим. М., 1906; Греция. М., 1907; Византия. М., 1909.  
[34] Новицкий А. Л.М.Браиловский и его произведения // Строитель, 1905, № 9.С. 323 - 324.
[35] Нащокина М.В. Сто архитекторов московского модерна. М., 2000. С. 49.
[36] Новицкий А. Л.М.Браиловский и его произведения… С. 328.
[37] Шульгина Е.Н., Пронина И.А. История Строгановского училища. 1825 - 1918. М., 2002. С. 270, прим. 2.
[38] Там же. С. 137 - 138.
[39] Никитина Т. «Архитектурные портреты» Станислава Ноаковского // Пинакотека, № 20 - 21. С. 166.
[40] Ср. слова Н.К.Рериха: «Мы выучили пропись стилей ‹…› Посмотрим не скучным взором археолога, а тёплым взглядом любви и восторга…» (Рерих Н.К. Сочинения. Кн. 1. М., 1914. С. 59 - 79).
[41] Горностаев Ф.Ф. Деревянное зодчество русского севера // Грабарь И.Э. История русского искусства. Т. 1. М., 1909; Горностаев Ф.Ф. Деревянное зодчество Сибири // Там же; Горностаев Ф.Ф. Каменное зодчество эпохи расцвета Москвы // Грабарь И.Э. История русского искусства. Т. 2. М., б.г.; Горностаев Ф.Ф. Барокко Москвы // Там же.
[42] «Обилие в Москве деревянных церквей, и притом, вероятно, очень разнообразных форм, наводило на мысль воспользоваться той формой плана, которая присуща деревянному шатру и которая дала возможность прочно установить на свои стены кирпичный шатёр. Самой подходящей плановой формой оказался “крещатый сруб”. Им и воспользовался строитель первой каменной церкви Вознесения в селе Коломенском…» (Горностаев Ф.Ф. Каменное зодчество эпохи расцвета Москвы // Грабарь И.Э. История русского искусства. С. 59). В целом же, тенденция усматривать истоки шатрового зодчества в народной деревянной архитектуре восходит к интеллектуалам второй половины XIX века. См.: Забелин И.Е. Русское искусство. Черты самобытности в древнерусском зодчестве. М., 1900; Кириченко Е.И. Архитектурные теории XIX века в России. М., 1986. 
[43] Ильин М.А. Русское шатровое зодчество. Памятники середины XVI века. М., 1980. О новейших предположениях на эту тему см.: Баталов А.Л. Ещё раз о происхождении шатра в русской архитектуре // Лазаревские чтения. Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. Материалы научной конференции. М., 2009.
[44] В частности: Горностаев Ф.Ф. Строительство графов Разумовских в Черниговщине. М., 1911; Горностаев Ф.Ф. Дворцы и церкви юга России. М., 1914; Горностаев Ф.Ф. Курский кафедральный собор // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. IV. М., 1909; Горностаев Ф.Ф. Доклад об осмотре совместно с З.И.Ивановым церкви села Измайлова // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. ХХ. М., 1904; Горностаев Ф.Ф. Очерк древнего зодчества Москвы // Путеводитель по Москве / Под ред. И.П.Машкова. М., 1913; и др.
[45] После 1917 года Н.Н.Соболев преподавал во ВХУТЕМАСе-ВХУТЕИНе, образованном на базе расформированного Строгановского училища; позднее был профессором возобновлённой Строгановки - открытого в 1945 году Московского высшего художественно-промышленного училища (б. Строгановского).
[46] Соболев Н.Н. Художественные ткани древней Руси. М., 1911.
[47] Соболев Н.Н. Церковь Благовещения близ Троицкой лавры // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. IV. М., 1912; Соболев Н.Н. Русский зодчий 15 века Василий Дмитриевич Ермолин // Старая Москва. Вып. 2. М., 1914; Соболев Н.Н. Церковь преподобной Марии Египетской в Московском Сретенском монастыре // Древности. Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. Т. VI. М., 1915; и др.    
[48] Соболев Н.Н. Из истории исследований и реставрации Покровского собора (Храма Василия Блаженного в Москве) // Ежегодник Государственного исторического музея за 1960 г. М., 1962; Соболев Н.Н. Василий Блаженный (Покровский собор). М., 1949; Соболев Н.Н. Дерево в русском народном жилище // Академия архитектуры, 1940, № 3; и др.  

Комментарии

Популярные сообщения